Интервью руководителя делегации ИВИ РАН, директора ИВИ РАН М.А. Липкина корреспонденту БФУ им. И. Канта (Калининград) в связи с участием в международной конференции "СЭВ: опыт формирования мирового экономического сообщества. К 70-летию со дня основания".

Новости

«Мы живем в эпоху, когда система международных отношений полностью переформатируется»

 

— Михаил Аркадьевич, СЭВ задумывался как альтернатива мировой капиталистической системе. Насколько он оказался эффективен в этом качестве?

— Ответ на этот вопрос зависит от того, с какой стороны смотреть. Если мы говорим об итогах, то здесь СЭВ потерпел поражение. Это совершенно очевидно. Но на определенных этапах своего развития (например, в 60-е годы) он представлял собой вполне успешную и конкурентоспособную модель.
СЭВ создавался во времена жесткого идеологического противостояния и был изначально востребован. И, можно сказать, необходим. В 1947 году стало понятно, что План Маршала невозможно распространить на Восточную Европу, но её реконструкцией тоже кто-то должен был заниматься.

Иногда можно услышать, что на западе Европы реконструкция была, а на востоке - нет. Но в действительности на Востоке тоже была реконструкция. И именно СЭВ являлся её главным инструментом. Понятно, что переживший страшную войну Советский Союз не обладал такими свободными технологическими и финансовыми мощностями как США, основная территория которых не пострадала в результате военных действий. СССР делился со своими союзниками, чем мог. 

Разумеется, он при этом преследовал свои геополитические и идеологические интересы. Тот, кто давал деньги и восстанавливал инфраструктуру, тот, кто помогал, тот и диктовал условия. Тут уж ничего не поделаешь. Это общие правила игры. Не будем забывать, что план Маршала тоже создавался не только для восстановления разрушенных войной экономик, но и для того, чтобы ослабить влияние коммунистических партий, которое после победы Советского Союза во Второй Мировой войне было колоссальным. В материалах по Плану Маршала - например, во французских архивах - можно найти массу документов, которые говорят о том, что на переговорах США давали прямые указания своим партнерам - какие отрасли экономики развивать, куда вкладывать полученные средства. Со стороны Соединенных Штатов это тоже был диктат. Хотя, конечно, более завуалированный.

—Почему мы должны изучать опыт СЭВ, который распался в 1991 году?

— Потому что во многом этот опыт уникальный. Прежде всего - это опыт поиска компромиссов между странами с разными интересами, разными уровнями развития экономик, с разной исторической спецификой и так далее. 
Вот мы с вами вначале говорили о диктате. С одной стороны, он, конечно, имел место, но с другой, ситуация не была однозначной и черно-белой.

Если сравнивать два интеграционных объединения - западно-европейское и восточно-европейское, то мы увидим, что на Востоке страны гораздо сильнее, чем на Западе, держались за свой суверенитет. И Советский Союз вынужден был с этим считаться. Например, с поведением Румынии, которая пыталась диктовать свои условия под угрозой выхода из СЭВ, но не выходила, так как имела свой интерес, и активно влияла на общую политику организации.
Не стоит также забывать, что в СЭВ были интересные наработки, связанные с политикой в отношении стран Третьего мира. В основе там лежал принцип справедливого разделения труда и доступа к технологиям и вообще - идея справедливости.

Можно, конечно, говорить о том, что под справедливостью каждый понимает что-то свое, но невозможно отрицать, что СЭВ довольно успешно удавалось интегрировать слаборазвитые страны в мировую экономику.
Сейчас в связи с появлением «потерянных» для цивилизации территорий, вроде Сомали, реально встала угроза, так называемого, Нового Средневековья. И корни её в том, что сэвовский опыт работы с развивающимися странами был отброшен.

При этом запрос на справедливость, на равенство в отношениях между государствами звучит сегодня все громче и громче. И вообще, если присмотреться, в долгосрочной перспективе мир разделен не по линии «Запад-Восток», он разделен по линии «Север-Юг». Мы с Западом, Китаем, Индией сидим в одной лодке. Это мало кто сегодня понимает.

—Но как бы то ни было, СЭВ распался. На каком этапе он пережил себя?

— Кризис СЭВ наиболее остро проявился в 80-х годах, когда он не смог перейти на интеграцию разных скоростей. Наиболее передовые страны хотели глубже интегрироваться с Советским Союзом, менее развитые – наоборот дистанцировались, опасаясь стать аграрным придатком. 

Ахиллесова пята Совета экономической взаимопомощи - вопрос единых цен в рамках плановой экономики, которые были бы согласованы со всеми странами. Цены, по сути, так и не удалось согласовать. Все время были недовольные. Свою роль, конечно, сыграл Китай, который и расколол социалистический лагерь. Советский Союз делал всё, чтобы сохранить видимость единства. Он очень боялся выхода Румынии. Хотя, казалось бы, - ну вышла бы Румыния, ну и что? С экономической точки зрения это не стало бы катастрофой. Но тогда на первое место ставилась идеология. И это, конечно, тоже повлияло на судьбу СЭВ. К концу 80-х большинство стран Восточной Европы были уже закредитованы западными банками и ориентированы на западные рынки. Поезд ушел.

—Каковы перспективы Евросоюза? Насколько долгоиграющим может быть этот проект?

—Этого вам ни одна Кассандра не скажет. Но запас прочности у этого объединения, как представляется, большой. Если посмотреть советскую периодику, то там чуть ли не каждый день пророчили крах «загнивающему Западу». Но не случилось. Да, кризисов было много – и в 60-х годах, и в 80-х, и сегодня Евросоюз переживает непростой период. Но целом я не вижу причин, по которым представители всех стран, которые в него входят, собрались бы и сказали: всё, нам больше не нужно быть вместе, расходимся. Все-таки плюсов у ЕС больше, чем минусов. Кто-то может и выйдет из него, а кто-то, наоборот, войдет.

Сейчас Великобритания, что называется, застыла в дверях. Она уходит и одновременно не уходит. Если она все-таки решится покинуть Евросоюз? Выдержит ли этот удар объединенная Европа?

Да выдержит, конечно. Более того, есть основания полагать, что Евросоюз будет без Великобритании развиваться более динамично. Она ведь в известной степени тормозила его – не вошла ни в зону евро, ни в Шенген.

—А чем для самой Великобритании может обернуться этот «развод»?

— Думаю, что она вряд ли останется одна. Она будет искать возможности сформировать какую-нибудь свою конфигурацию. Возможно, активизировать «Содружество наций» - бывшие колониальные территории, от преференциальных связей с которыми пришлось отказаться, вступая в ЕС. Не исключено, что вокруг Британии сложится еще один аналог БРИКС.

Возможно также, что у нее поменяется отношение к России, и она создаст с ней новую геополитическую комбинацию. России это, кстати, тоже может быть выгодно. В конце концов, конфронтация не может длиться вечно. Очевидно, что она закончится тогда, когда придет понимание общности целей и глобальной ответственности, стоящих выше мелких тычков и обид, которые мешают видению будущего. Но когда и как - пока непонятно.

 

11.02.2019
https://www.kantiana.ru/news/151/240948/ 

13 февр. 2019